Д. Дилите. Последние страницы греческой литературы. Лукиан / Античная литература

ЛУКИАН

Лукиан (120—180 гг. н. э.) не имел счастья родиться эллином, как Плутарх, он пытался им стать. Родом из Сирии, не знавший в детстве греческого языка, Лукиан позднее выучил его в совершенстве. В юности он изучал риторику и сначала работал адвокатом (во времена Лукиана такая профессия уже была), однако, увидев, что это ремесло не дает прибыли, стал странствующим оратором. Прославившись и разбогатев, будучи около сорока лет от роду, разочаровавшись в риторике, он начал интересоваться философией, жил в Афинах, Египте, потом вернулся в Сирию, из которой снова переселился в Грецию. В старости осел в Александрии, где, бросив философию, получил высокий пост в суде. В конце жизни опять стал странствующим оратором.

Сохранилось около 80 сочинений Лукиана, несколько из них, видимо, написаны не им. Большинство произведений сатирические. Лукиан особенно прославился как создатель сатирического диалога. В «Разговорах богов» комически изображаются олимпийские боги. Здесь они утрачивают величие, разглагольствуют как жалкие, мелкие людишки, заботятся о незначительных вещах. Используя мифы об олимпийских богах, автор создает веселые и увлекательные беседы. Вот Гефест говорит с Аполлоном о Гермесе:

Гефест. Аполлон, ты видел новорожденного ребенка Майи?
Как он красив! И всем улыбается. Из него выйдет
что-нибудь очень хорошее: это уже видно.

Аполлон. Ты ожидаешь много хорошего от этого ребенка?
Да ведь он старше Иапета, если судить по его бессовестным проделкам!

Гефест. Что же дурного мог сделать новорожденный ребенок?

Аполлон. Спроси Посейдона, у которого он украл трезубец, или Ареса:
у него он тайком вытащил меч из ножен, не говоря уже о том,
что у меня он стащил лук и стрелы.

Гефест. Как! Новорожденный ребенок, который еще с трудом держится на ногах?

Аполлон. Сам можешь убедиться, Гефест, пусть он только подойдет к тебе.

Гефест. Ну вот он и подошел.

Аполлон. Что же? Все твои орудия на месте? Ничего не пропало?

Гефест. Все на месте, Аполлон.

Аполлон. Посмотри хорошенько.

Гефест. Клянусь Зевсом, я не вижу клещей!

(VII 1, 2).

Над олимпийскими богами автор насмехается также в диалогах «Зевс трагический», «Собрание богов», «Морские разговоры», «О жертвоприношениях». Лукиан скептически настроен и по отношению к другим религиям и их адептам: он смеется над культом сирийской богини («О Сирийской богине»), над христианами («О смерти Перегрина»).

Сатирически Лукиан изображает и сторонников всех философских направлений. Ни одно не близко его сердцу. В диалоге «Икароменипп» он говорит:

«Эти люди распределились на школы, придумали самые разнообразные лабиринты рассуждений и называют себя стоиками, академиками, эпикурейцами, перипатетиками и другими еще более забавными именами. Прикрываясь славным именем Добродетели, наморщив лоб, длиннобородые, они гуляют по свету, скрывая свой гнусный образ жизни под пристойною внешностью. В этом они как нельзя более напоминают актеров в трагедиях: снимите с них маску и шитые золотом одеяния — и перед вами останется жалкий человек, который за семь драхм готов играть на сцене».

Лукиан сердито нападает на философов и в диалогах «Продажа жизней», «Рыбак», «Гермотим» и др.

Литературные явления Лукиан высмеивает, создавая пародии. Пустоту второй софистики он показывает в пародии «Похвала мухе». Здесь подробно описывается внешний вид мухи, способ полета, другие качества и даже доказывается, что ее душа бессмертна. Утопические романы и рассказы писатель пародирует в «Правдивой истории». Вихрь, подхвативший корабль действующих лиц этой пародии, поднимает его очень высоко. Гонимый ветром, этот корабль приплывает на Луну, где живут конекоршуны, капустокрылы и другие существа, которыми правит мифический Эндимион. Путешественники гостят еще на Утренней Звезде, осматривают другие светила и снова приплывают на Землю. Здесь корабль проглатывает огромный кит, внутри которого растут леса, живут два человека и множество страшилищ. Герои претерпевают много приключений, потом, освободившись из кита, попадают на Остров Блаженных и в другие сказочные края.

Живые диалоги, простые, ясные, остроумные рассказы принесли писателю заслуженную мировую славу. К Лукиану обращался Эразм Роттердамский, когда писал «Похвальное слово глупости», образ Тимона у Лукиана заимствовал Шекспир в своем «Тимоне Афинском», ему подражали Ф. Рабле и Дж. Свифт, у него учились Вольтер и Виланд. Его атеизм высоко ценили классики марксизма.

Однако надо сказать, что изящным остроумием, знанием жизни и неисчерпаемой фантазией мы восхищаемся, читая только одно или несколько произведений Лукиана, а в целом его творчество дышит каким-то холодом и грустью, потому что для автора нет ничего святого, он все отрицает, все критикует, над всем насмехается. Попытавшись жить во многих городах, переворошив все философские направления и течения, познакомившись со всеми религиями, Лукиан нигде не остановился, не нашел, на что опереться. Не весело, а жутко читать автора без родины, без Бога, без принципов.