К. Морескини. Глава восьмая. Философская культура греческого христианства IV и V веков III. Немесий Эмесский / История патристической философии

Claudio Moreschini. Storia della filosofia patristica.
Brescia, Editrice Marcelliana, 2004.

Перевод с итальянского Л. П. Горбуновой
Редакция перевода, богословская редакция,
примечания иерея Михаила Асмуса
Редакция перевода, философская редакция,
унификация терминологии, сверка и перевод латинских
и греческих текстов монаха Диодора Ларионова

 

 

Автором трактата «О природе человека», носящего характер учебного пособия, был Немесий, епископ Эмессы в Сирии. Дата написания его произведения относительно ясна благодаря внутренним свидетельствам. Наш писатель является современником Евномия и Аполлинария Лаодикийского, а также он знаком с трактатом «Об устроении человека» Григория Нисского.

Труд Немесия, однако, по своему типу отличен от соответствующего труда Григория Нисского, так как он является своего рода учебником по философии, в котором синтезированы и приведены в систему мнения различных философов. Этот учебник был подвергнут не совсем корректному анализу некоторых современных ученых, которые хотели обнаружить в нем подтверждение антропологии Порфирия, но имя этого философа ни разу не упомянуто Немесием. «О природе человека», так или иначе, содержит в себе изложение научных воззрений на человека, распространенных в ту эпоху, и не является, по существу своему, сочинением, посвященным христианскому богословию; источником, которым Немесий пользуется чаще всего, является Гален. Автор выступает как христианин, но обращается не только к христианской, но и к языческой аудитории (§ 42). Это произведение могло преследовать апологетические задачи; автор, разумеется, хочет показать, что христиане не были излишне легковерными, необразованными и непросвещенными, но были на уровне своих современников в том, что касалось познаний в антропологии.

Трактат делится на пять разделов, расположенных согласно схеме, рекомендованной школой риторики. Введение (§§ 1–10) является наиболее показательным с точки зрения выявления интересов автора; там мы обнаруживаем, что ссылки на Библию являются для автора самыми важными. Там же впервые и в качестве лидирующих появляются фигуры Аристотеля, Платона и Плотина, поскольку Немесий открывает свой труд дискуссией между дихотомическими и трихотомическими представлениями; единственный христианский писатель, принимаемый во внимание, а именно Аполлинарий, провозглашается последователем трихотомии в духе самого Плотина. Дихотомическая концепция для него более предпочтительна: человек состоит из души и тела; он имеет много общего с животными, однако наделен разумом, находясь, таким образом, на границе между миром чувственным и миром умопостигаемым, доказывая тем самым единство творения и связь между всеми уровнями реальности. Немесий присовокупляет доказательства, извлеченные из круга наблюдений естественной истории, — и Аристотель является для него тем авторитетом, на который он опирается; действительно, согласно Аристотелю, не существует резкого различия между миром неодушевленным, миром растительным, миром животным и миром разумным, поскольку каждый из них отражается в прочих. Этот факт оправдывает порядок изложения истории, поведанной Моисеем, и писатель обращается к другим текстам Священного Писания, чтобы продемонстрировать нахождение человека на границе мира разумного и мира неразумного. Здесь разбираемая им тема и система доказательств напоминают тематику и совокупность доводов Григория Нисского. Затем Немесий переходит к истории сотворения человека и его падения, как о них учат иудеи. Полагали, что его источником было утраченное толкование на Книгу Бытия, составленное Оригеном; в любом случае Немесий примыкает к излагаемым идеям (§ 5).

Затем Немесий переходит к рассмотрению человеческого тела, состоящего из четырех элементов материи, и к рассмотрению человека с точки зрения общественных отношений; в одном любопытном разделе (§ 7) он стремится определить отличительные черты человека и, вслед за тем, развивает иудейское учение, согласно которому весь мир был создан ради пользы человека (§§ 8–9). Введение завершается панегириком (§ 10), в котором резюмируется центральное положение, занимаемое человеком в мире. Немесий предъявляет большое количество общих для риторики мест: человек не есть только связующее звено в иерархии порядка сотворенных сущностей, но он есть микрокосм, образ всего творения — согласно концепции, которая некоторое время приписывалась Посидонию. Он есть объект особого провиденциального попечения со стороны Бога, он есть творение, ради любви к которому Бог воплотился, дабы он мог достигнуть освобождения от тления.

В следующем разделе трактата Немесий посвящает себя более техническому обсуждению отношений между душой и телом (§ 11–12). Он прибегает к методу обзора широкой гаммы мнений философов, начиная с досократиков и кончая современными ему мыслителями, рассматривая различные предложенные решения интересующей проблемы и подводя нас к своей личной точке зрения, которая будет рассмотрена в дальнейшем.

Центральная часть трактата занимает треть всего произведения (§§ 23–45) и состоит в последующей чреде технических рассуждений, относящихся к телу и к элементам, из которых оно слагается, — там же обсуждаются чувственное восприятие, воображение, функции ума и многочисленные возможности души: страсти и душа неразумная; питание, дыхание, зарождение и т. д. И здесь Немесий приводит обзор различных мнений философов и по большей части следует Галену. Это подводит нас к заключительной части произведения, где автор занимается вопросами морали (§§ 46–70). Связанные с ней проблемы — а именно, проблемы свободы воли, судьбы и провидения — обильно трактуются Немесием, но затем текст внезапно обрывается, быть может, потому что мы имеем дело с незавершенным произведением.