Из книги Д. Дилите
Античная литература
Пер. с литовского Н.К. Малинаускене
ISBN 5-87245-102-4
ГЛК, 2003. Обложка, 487 стр. Цена 150 р.
Подробнее о книге
Античная литература заканчивается во II в. н. э. Слово «заканчивается» означает не ее смерть, а другую, иную жизнь. Слово «заканчивается» говорит, что в это время она созрела, полностью использовав свои возможности. Как созревший золотой колос, она рассыпала зерна, из которых за восемнадцать столетий взошли посевы на широких просторах других эпох. Кто предпочитает более величественные образы, тот может представить, что история всемирной литературы есть аналог Великого взрыва. Как после Великого взрыва, с расширением первичной материи, живет Вселенная, так, с распространением античной литературы, живет мировая литература.
История этого распространения такова. Апулей был последним значительным римским писателем в античности. Постепенно нараставший общественный, государственный и идеологический кризис разразился в III в. н. э. Рим в то время дышал угаром смуты: происходили восстания рабов и низов общества, с севера рвались германцы, с востока — арабы, войска одно за другим провозглашали императоров. Во время кризиса (235—323 гг. н. э.) их было тридцать семь. Римское государство просуществовало еще почти 200 лет, но было уже не античным, а феодальным, христианским, абсолютистским государством, и его литература — это литература Поздней античности и Раннего средневековья.
В IV в. (394 г.) христианство стало единственной государственной религией. Литература христианского Рима переняла принципы поэтики языческого Рима. Распространено справедливое положение, что культура Европы выросла на фундаменте Афин и Иерусалима. Однако, говоря о литературе, хотелось бы его уточнить: камни Иерусалима всегда обтесывались по модели мраморных плит Афин; имена библейских персонажей и элементы сюжета Библии соединились с античными, и это смешение должно было подчиниться законам античной поэтики. Пруденций (IV в. н. э.) писал христианские гимны метрами Горация, в творчестве Клавдиана (IV в. н. э.) и Авзония (IV в. н. э.) Иисус Христос мирно уживается с Аполлоном и всеми девятью музами. Отцы церкви перенимают жанр диатрибы и оглядываются на Цицерона. Они чувствуют себе несколько неуютно, что учатся у языческих авторов, но других учителей пока нет.
Были еще языческие писатели (Аммиан Марцеллин, Сервий, Аврелий Виктор — IV в., Макробий — Vв.), но их сочинения всегда имели оттенок апологии древних времен и полемики с христианами.
IV век значителен и тем, что папирусные свитки были заменены на тетради, называемые кодексами. Сочинения античных писателей стали переписывать на них. Переписывается то, что в данный момент кажется актуальным и ценным, что подходит для чтения в школах, что помогает при обучении искусству красноречия и поэтики, что необходимо для познания истории. Более редкие, забытые уже в предыдущие столетия или в то время непопулярные сочинения не были переписаны в кодексы и не сохранились.
В IV в. (395 г. н. э.) Римская империя разделяется на Восточную и Западную. Отдельно существующие части государства начинают абсолютизировать свою культуру. В восточной части империи латинский язык никогда не был распространен, однако теперь и в западной части перестают изучать греческий язык, не читают больше греческих авторов. Поэтому интенсивнее переводят с греческого языка на латинский. Боэций (V в.) переводит два сочинения Аристотеля по логике, которые Запад будет читать по-латыни в средние века.
В 476 г. н. э. Рим пал. В VI—VII вв. Европу покрывает облако «темных времен». Школ больше нет. Почти забыта письменность, уже мало кто умеет читать.
В восточной части бывшей империи, Византии, традиция не прервалась. Здесь переписывали и читали греческих античных авторов. Этот процесс в то время не оказывал влияния на Западную Европу, тем не менее византийский период значителен тем, что были сохранены греческие античные сочинения, позднее попавшие на Запад.
Культура Западной Европы начинает вставать на ноги, когда в VIII в. Карл Великий делает уже не живой латинский язык языком своего государства. Сам правитель научился читать, когда ему было более сорока лет. Он основал школу, которую в честь Платона назвал Академией. Здесь читали римских авторов. С тех пор латинский язык начали изучать как не родной или не государственный язык. Школ постепенно становилось все больше. В XI в. было основано много монастырских школ. В XII в. не только духовные лица, но и чиновники начинают учить письму, в XIII в. стали появляться университеты. Бо всех учебных учреждениях все предметы преподавались по-латыни. Грамматику изучали по сочинению Доната IV в., риторику — по трактату Цицерона «О нахождении материала и доказательств» и приписываемой ему «Риторике к Гереннию», диалектику — по упомянутым сочинениям Аристотеля, переведенным Боэцием. Наряду с христианской литературой в качестве учебного материала и образцов читались Вергилий, Овидий, Стаций, Лукан, Теренций.
Ученики, преподаватели и выпускники школ, академий, университетов и сами сочиняли. Монахи и священники — теологические трактаты, проповеди, гимны; не имеющие постоянного прихода клирики и студенты, странствующие из одного университета в другой (ваганты), — песни, гимны, стихотворения; ораторы судебных залов и дворцовых гостиных — внушительные речи.
В средние века был популярен жанр поэмы. Много поэм было создано на латинском языке по мотивам Троянской войны, мифа об аргонавтах, походов Александра Великого. Поэмы Гомера и другие греческие произведения были неизвестны, но мифологические сюжеты распространялись через читаемые римские сочинения и через прозаические пересказы, пришедшие из V в. н. э. С XII в. такие поэмы начали создавать на родных языках. Хотя названия и романов, и поэм указывают на античность («Роман об Энее», «Фиванский роман», «Роман о Трое», «Энеида», «Песнь о Трое» и т. д.), сами произведения не являются повторениями или переводами античных сочинений. В них очень много оригинальных, фантастических мотивов и элементов сюжета, которые, если угодно, можно назвать и искажениями.
Например, Брисеида считается дочерью Калханта, рассказывается история любви ее и Троила. Описываются рыцарские турниры и дуэли. В произведениях, изображающих Александра Великого, друзья полководца — его вассалы-бароны, а интрига романа часто опирается на то, что некий бедный рыцарь оказывается родственником кого-нибудь из этих друзей. Александр — супермен: он опускается на дно океана, гостит в стране снега и воды, в крае ветра и отовсюду возвращается живым и невредимым. В XIV и XV вв. было популярно прозаическое сочинение на латинском языке «Римская история». Широко распространились и его варианты на английском и немецком языках. В этом произведении крупицы греческой и римской истории переплелись с житиями святых, сказочные чудеса — с дидактическими поучениями. Здесь также не заботились ни о мифологической, ни о хронологической, ни о какой-либо другой правде: Сократ излечил заболевшую дочь императора Клавдия и за это получил ее в жены, Ариадна изображается как дочь императора Веспасиана и т. п. Людская молва превращает Платона во врача, Цицерона — в рыцаря или трубадура, Вергилия — в колдуна.
С XIV в. таких неточностей становится меньше. С распространением принесенного на заре Ренессанса духа активности, революционных социальных и религиозных идей, с абсолютизированием человеческих возможностей, взгляд гуманистов направляется к античности. Они ищут в ней силу и величие как опору для своего размаха [14, 21-48]. Они роются в библиотеках монастырей и капитулов, переписывают найденные там покрытые плесенью кодексы. Петрарка находит речи и письма Цицерона, части истории Ливия и сочинения Квинтилиана, стихотворения Катулла и Проперция, Боккаччо переписывает Тацита, Цицерона, Варрона. Петрарка всю жизнь пишет по-латыни сочинение «О знаменитых мужах», стараясь представить как можно более точные сведения о римлянах от Ромула до Цезаря, однако это сочинение не заканчивает, поскольку находятся все новые данные. В XV в. Юлий Помпоний Лет с единомышленниками пытается вернуться к римскому быту и религии, сочиняет трактат на эту тему. Папа Римский в страхе разгоняет это объединение, назвавшее себя Academia Romana. Все гуманисты прекрасно говорят и пишут по-латыни. Некоторые, например, Эразм Роттердамский, забывают родной язык и не выучивают другие новые языки так хорошо, как латинский.
Древнегреческий язык был не так популярен, его понимали только редкие ученые мужи. В XV в., когда турки заняли Грецию, изучение греческих авторов становится более интенсивным, потому что ученые греческие беженцы привезли с собой много рукописей античных авторов. Некоторые рукописи европейские гуманисты купили у турок. Но вообще греческий язык все же был более редким. Поэтому гуманисты перевели на латинский язык Платона (1483—1484), Геродота (1474), Пиндара (1558), Гесиода (1471), Аристофана (1558), Эсхила (1555), Еврипида (1503) и других. Латинский язык и римская литература были мостом между греками и Европой [1; 9, 7-55; 11].
C изобретением книгопечатания стали издавать и греческие тексты, однако большинство греческих авторов Европа впервые прочитала на латинском языке. Античные тексты начали печатать в Италии в 1464 г. К 1500 г. были изданы основные римские, к 1520 г. — основные греческие авторы. После знакомства с ними были переняты все античные жанры, особенно расцвели поэмы, эпиграммы, буколики, элегии, драмы. Писали и по-латыни, и на родных языках. Античные сочинения начали переводить на основные новые языки. Переводов стало больше в XVIII в. Тогда были начаты раскопки в Помпеях, Винкельман опубликовал монографию, восхваляющую греческое искусство, открылась красота поэм Гомера, хлынула мода на культуру a la grecque. В парках дворцов и поместий ставили статуи аполлонов, афродит, диан, нимф, изготавливали часы, столики, вазы, коробочки, посуду, табакерки, украшенные орнаментом с виноградными лозами и маленькими статуэтками античных персонажей. Имитируется греческая керамика. Вызывает восхищение античная гармония и красота. Формулируются каноны литературных жанров и стилей. От литературы, как и от других искусств, требуется придерживаться правил гармонии.
Следующее столетие устами философов заявляет, что оно прощается с античностью [3, II, 38, 285, 289; 8, 22]. Однако, как отмечают исследователи, во все времена античные сюжеты проходят через всю мировую литературу [4; 6; 10; 13]. Даже факты истории Греции и Рима становятся такими же общезначимыми, как греческие мифы, и подходят для выражения самых различных новых идеалов и установок. У. Шекспир создает поэму «Венера и Адонис», трагедии «Антоний и Клеопатра», «Кориолан», «Троил и Крессида», «Тимон Афинский»; Расин — трагедии «Фиваида», «Александр Великий», «Андромаха», «Британник», «Береника», «Митридат», «Ифигения», «Федра»; П. Корнель — «Медея», «Цинна, или милосердие Августа», «Смерть Помпея», «Никомед», «Эдип», «Отон», «Тит и Береника»; П. Б. Шелли — драму «Освобожденный Прометей». Во второй части «Фауста» И. В. Гете действуют прекрасная Елена, Филемон и Бавкида и некоторые другие менее известные античные персонажи, а весь текст пронизан философией неоплатонизма [5, 309—356]. Ж. Кокто написал драмы «Царь Эдип», «Антигона», «Орфей», «Вакх», «Адская машина»; А. Жид — «Эдип», «Тесей», Ж. Жироду — «Троянской войны не будет», «Электра»; А. Камю — «Калигула»; Ж. Ануй — «Эвридика», «Антигона», «Медея»; Ж. П. Сартр — «Мухи» («Месть Ореста»); Г. Гауптманн — «Ифигения в Дельфах», «Ифигения в Авлиде», «Смерть Агамемнона», «Электра»; Ф. Дюрренматт— «Ромул Великий», «Геракл и Авгиевы конюшни»; Ж. О’Нил — «Электре суждено быть в трауре». Т. Уайлдер написал роман «Мартовские Иды»; Дж. Джойс — «Улисс»; М. Юрсенар — «Мемуары Адриана», «Новая Эвридика». Этот список далеко не исчерпывающий, но его достаточно, чтобы показать развитие античных сюжетов в мировой литературе.
Новая литература более словоохотлива: ее драмы длиннее, романы — толще. В них она вместила всю мудрость сочинений античной литературы и философских трактатов и детализирует то, что когда-то было намечено несколькими штрихами или мазками. Когда реформатор современного театра заявляет, что создает совсем новый, эпический театр, который должен показывать зрителям мир не таким, каков он есть, а таким, каким он должен быть, трудно в этом не увидеть распространение идей драм Софокла. Когда он в своих пьесах изображает не характеры, а типы, его замыслы очень напоминают коллекцию масок Новой комедии. Риторичность драм экспрессионизма развивает то, что давно было открыто античностью. Когда в новых драмах и не только в драмах какой- либо персонаж или группа персонажей комментирует, оценивает, вмешивается в действия других действующих лиц или равнодушно за ними наблюдает, мы узнаем различные функции античного хора.
Некоторые современные авторы создают свои произведения как симфонические или джазовые партитуры то замедляя, то ускоряя темп повествования, позволяя звучать то основной теме, то лейтмотивам, и невольно начинаешь думать, что здесь развиваются принципы знатоков античной риторики, уделявших много внимания ритму, темпу, мелодичности, переплетению основных и второстепенных тем. Мы уже упоминали, что древняя литература, литература живого слова, была очень внимательна к звуку. На «игру» звуком у современных творцов мы можем смотреть как на дальнейшее развитие античной эвфонии.
Излюбленная сюрреалистами и представителями других современных направлений тема безумия, раздвоенного, распадающегося сознания начинается с Эсхила, с персонажей драм Сенеки и Ореста Еврипида, когда этот юноша начал видеть то, чего другие не видят. Модные в настоящее время призраки, появления душ мертвых и сновидения уже в античной литературе были столь же значимы, как и реальность.
Множество современных произведений написано о контрасте и борьбе ума и чувства, духовного и животного начала, о которых говорил и Платон, создавший образ небесного и земного коней души. Новая литература развивает мысли о дружбе, высказанные Цицероном, Вергилием и Сенекой. Изображавшие войны с Наполеоном В. Гюго и Л. Толстой, а также писавшие о войнах XX в. Э. М. Ремарк и Э. Хемингуэй детализируют то, что о сути войны и мира лаконично сказал Гомер и продолжили другие древние авторы. Развиваются далее идеи противопоставления vita activa и vita contemplativa (жизнь действенная и жизнь созерцательная), враждебности большого города естественному существованию человека, отношения Бога и человека, героизма, веры в человеческие силы, жизни и смерти, судьбы, идеи патриотические и социальные. Если автор смотрит на мир с иронией, если для него нет ничего святого, если он надо всем издевается, такая позиция должна считаться развитием идей Лукиана.
Короче говоря, можно было бы сказать, что греческая литература обратила внимание на общественные проблемы и на индивида. Она говорила о ценности личности, о гармоничном развитии духовных и физических сил, разумном единстве свободы личности и требуемого обществом порядка, о едином законе, определяющем природные, человеческие и общественные нормы, о силе и слабости человека, о его теле и душе, страстях и разуме. Блуждание в закоулках человеческого тела и души, а также по подвалам общественной жизни в течение нескольких последних столетий мы можем считать дальнейшим развитием греческих мыслей и образов.
Римская литература продолжала развивать те же самые мысли, но особенно подчеркивала патриотические и национальные идеи, провозглашала верность традициям предков своей страны. Множество сочинений нового времени — это дальнейшее развитие этих идей. Даже когда античность отрицается, пересматривается, пародируется, все же на нее опираются, поскольку в случае отрицания то, что отрицается, есть основа для существования того, что утверждается. На античность опираются и тогда, когда автор не подражает действительности, не изображает ее, не учит читателя, а старается его шокировать и ошеломить, то есть когда он демонстрирует установки, противоположные классическим. Античность в таком случае существует как подразумеваемое качество, которое автор стремится отрицать.
Итак, идет вечное развитие античной литературы. Во все времена оно не было и не является сейчас механическим повторением готового античного слова. Распространение предмета не есть его повторение, это сложное растворение, расширение, разделение предмета, присоединение к нему новых элементов.
Это распространение может происходить и бессознательно, то есть без ощущения у самого автора присутствия античности. В таком случае античные элементы проникают через другие литературы, через другие области культуры или вообще непонятно откуда приходят в чуткие сердца творцов. Однако мы можем обнаружить и множество примеров сознательной преемственности и опоры на античность.
Перечисленные ранее произведения, написанные на античные сюжеты, вне сомнения, есть сознательное обращение к античности. Образы певцов Лина и Орфея, домашних божеств Ларов, идея гармонии, понимание бытия и смерти как тождества, форма элегического дистиха в поэзии Р. М. Рильке также есть сознательная опора поэта на античность. У. Б. Иейтс сознательно манипулирует мыслями Платона, Эмпедокла и др., пришедшими из античности. Г. Гессе сознательно играет образом Касталии, а Р. Фрост — настроениями буколик Феокрита. Эти и другие авторы сознательно перенимают античные элементы, чтобы их усилить, разложить и создать нечто немного иное. Из античного пшеничного зернышка выросло множество различных хлебов. В излюбленном современной литературой смешении жанров, сюжетов, слов, мыслей, чувств всегда светится множество элементов, вышедших из глубин античности, всегда мы найдем то, что Эсхил считал крошками со стола Гомера. Культура слова была заменена культурой письма, язычество — христианством, ремесло — промышленной индустрией, вера в гармонию — верой в хаос, а распространение античного слова как первичной материи все еще продолжается.
rus
eng