Прокл Диадох. Комментарий к «Тимею». Сост. и пер. С.В. Месяц
Содержание
Предисловие к переводу
План Комментария к «Тимею»
Комментарий к «Тимею»
Книга I
Введение
<Предмет>, <Композиция>, <Жанр>
<Драматический зачин. Персонажи. О понятии «природа»>
Часть I
Пересказ Государства
Драматический зачин
Пересказ Государства
Переход ко Второй части
Часть II
Происхождение сказания об Атлантиде
Речь египетского жреца
Сказание об Атлантиде
Переход ко Второй книге
Реферат Комментария к «Тимею»
Введение
Часть I. Пересказ Государства
Часть II. Атлантида
Примечания
Индекс авторов
Индекс имен
Библиография
Из предисловия к переводу
Комментарий к «Тимею» Прокла Диадоха Ликийского, афинского неоплатоника V в. н. э. (412–485), относится к числу его ранних произведений. Как сообщает ученик и биограф Прокла Марин, философ закончил свои «блестящие и полные учености записки о Тимее» на двадцать восьмом году жизни. Из дошедших до нас произведений только Начала теологии были, предположительно, написаны Проклом еще раньше. Однако, несмотря на столь раннюю дату создания, Комментарий к «Тимею» никак нельзя называть ученическим произведением. И дело здесь не только в зрелости суждений и поразительной эрудиции молодого автора, познания которого охватывают тысячелетнюю историю греческой философии, литературы и мифологии. Удивляет еще и огромный объем этого сочинения, занимающего в тойбнеровском издании Эрнста Диля более тысячи страниц и превосходящего, таким образом, по величине все известные нам комментарии к Платону. Сейчас мы располагаем только частью этого грандиозного труда. В дошедшем до нас тексте построчный разбор платоновского диалога заканчивается на Тим. 44d, где описывается состояние души в смертном теле. Поэтому можно предположить, что в своем исходном виде Комментарий к «Тимею» был, по меньшей мере, в полтора раза больше.
С первых же страниц становится ясно, что Прокл предназначал свое сочинение для людей сведущих. Обсуждая во Введении «предмет» комментируемого диалога, он с некоторой заносчивостью заявляет, что этот предмет должен быть очевиден «всякому, кто еще не окончательно разучился читать».
Для сравнения, в других своих комментариях Прокл разбирает вопрос о предмете диалога очень подробно. В комментарии на Государство, например, прежде чем сформулировать собственную точку зрения, он внимательно анализирует мнения предшествующих толкователей, а в Комментарии к «Алкивиаду» даже извиняется перед слушателями за то, что определил слишком поспешно, после чего тут же приводит развернутое обоснование своего определения. Что же касается Комментария к «Тимею», то в нем читатель безо всякого предварительного объяснения сталкивается с такими сложными понятиями неоплатонической метафизики как генады, противоположные ряды начал, младшие и старшие демиурги, надкосмические и внутрикосмические боги и т. д., как если бы автор текста предполагал не только общее, но и весьма детальное знакомство читателя с системой неоплатонической реальности. Как верно отмечают в предисловии к новому английскому переводу Комментария к «Тимею» Г. Таррант и Д. Болтзли, это произведение не столько поясняет и доказывает основные принципы неоплатонической философии, сколько применяет их.
Итак, если в хронологическом порядке Комментарий к «Тимею» является одним из первых произведений Прокла, то в порядке чтения его нужно отнести едва ли не к самым последним из них. Такое положение дел объясняется тем, что в философских школах поздней античности платоновский Тимей читался и комментировался на самых последних этапах обучения. По традиции это произведение считалось вершиной творчества Платона, сводящей воедино все его учение о физическом космосе. Поэтому прежде чем приступить к его изучению, ученик должен был в определенной последовательности познакомиться со всеми платоновскими диалогами. Сначала под руководством наставника он изучал пропедевтический Алкивиад I, затем переходил к этическим Горгию и Федону, логическим Кратилу и Теэтету, физическим Софисту и Политику и богословским Пиру и Федру. После того как он должным образом усваивал неоплатоническую интерпретацию этих диалогов, его допускали к чтению Тимея, где излагалось учение о космосе как о блаженном Боге, созданном по воле благого Ума–Демиурга. Вот на таких завершающих свое философское образование слушателей и был рассчитан Комментарий Прокла. Поэтому не стоит удивляться, что он выглядит гораздо сложнее многих других сочинений философа, в том числе, и таких систематических трактатов, как Начала теологии и Платоновская теология.
Судя по сообщению Марина, работу над Комментарием к «Тимею» Прокл завершил в неполные 28 лет, то есть к 440 г. За три года до этого он, еще будучи студентом, изучал под руководством Сириана платоновскую философию, то есть вместе с учителем читал и последовательно разбирал диалоги Платона, попутно знакомясь с их неоплатоническим толкованием. Вот как описывает этот процесс Марин:
«После того как Прокл должным образом был посвящен в [сочинения Аристотеля], словно в некие предварительные и малые таинства, Сириан в правильном порядке и «не преступая границ», как гласит Оракул, подвел его к посвящению в Платоново учение и научил созерцать сокрытые в нем поистине божественные святыни непомраченными очами души и чистым взором ума. Прокл же ночью и днем, в бессонных трудах и заботах записывал сказанное [Сирианом] в единый свод вместе со своими замечаниями и за короткое время достиг того, что уже к двадцати восьми годам написал среди множества других сочинений блестящие и полные учености Записки о “Тимее”».
Как видно из приведенного отрывка, Прокл начал работу над Комментарием к «Тимею» еще во время обучения у Сириана. В основу своего труда он положил лекции учителя, которые записывал «в единый свод», дополняя собственными замечаниями и соображениями. По мнению Г. Таранта и Д. Болтзли, это дает основания считать, что Комментарий к «Тимею» был единственным экзегетическим сочинением Прокла, записанным со слуха. В пользу этого предположения говорят и содержащиеся в нем многочисленные ссылки на Сириана; и то, что в любом спорном вопросе Прокл присоединяется к мнению учителя как единственно верному; и то, что он излагает почерпнутые у Сириана идеи даже тогда, когда не упоминает имени наставника.
Такое происхождение Комментария к «Тимею» позволяет объяснять и некоторые его особенности. Ко времени Прокла неоплатонический комментарий имел уже вполне сложившуюся структуру. Как правило, он начинался с Введения, в котором обсуждался предмет комментируемого произведения его композиция, жанр, стиль, место среди других сочинений автора и польза, приносимая его изучением. Если речь шла о диалогах Платона, то к этому добавлялись: пересказ фабулы, выяснение места и времени проведения беседы, описание действующих лиц и обсуждение их символического значения. После этого текст делился на небольшие, подлежащие интерпретации фрагменты — «леммы». Размеры лемм выбирались таким образом, чтобы разбор каждой занимал ровно одну лекцию. Толкование начиналось с «общего рассмотрения» в котором раскрывался смысл фрагмента в целом, и заканчивалось детальным разбором текста, поясняющим в свете уже установленного смысла значение отдельных слов и выражений. Прокл в своем комментарии не всегда придерживается этого порядка. Его деление диалога на фрагменты никак не сообразуется с продолжительностью одного школьного занятия: обсуждение отдельной леммы, например, может занимать у него от нескольких предложений до нескольких страниц. Философ, кроме того, не всегда начинает толкование леммы с «общего рассмотрения» и зачастую ставит на первое место анализ отдельных слов и выражений, который использует не столько для уточнения общего смысла фрагмента, сколько для обсуждения мнений прежних комментаторов. Иногда Прокл вообще отказывается от текстологического разбора, ограничиваясь одним лишь общим рассмотрением, или, наоборот, сосредотачивается на толковании нескольких фраз, пренебрегая выяснением смысла фрагмента в целом. Очень часто Прокл использует платоновский текст как отправную точку для самостоятельной разработки интересующей его темы, приглашая читателя обратиться к «самим вещам» и поразмышлять о них вне какой–либо связи с платоновским текстом. Все эти отступления от принятого канона могут свидетельствовать о том, что Прокл создавал свой Комментарий к «Тимею» не ради занятий с учениками, а с целью расширить и доработать собственные записи лекций Сириана.
Сохранившаяся часть Комментария к «Тимею» состоит из пяти книг. Первая книга, перевод которой мы предлагаем здесь читателю, включает в себя общее Введение и толкование драматического зачина диалога, состоящего из краткого пересказа Государства и истории об Атлантиде. Если у более ранних комментаторов было принято отделять зачины платоновских диалогов от основной части произведения и толковать их либо в этическом ключе, как это делал Порфирий, либо в историческом — как Ориген, либо, подобно Лонгину, вообще рассматривать их как способ привлечь внимания читателя, то Прокл, придерживаясь принципа единства толкования, интерпретирует драматический зачин Тимея в соответствии с тем предметом которому посвящен диалог в целом. Предмет Тимея он определяет как «всеобщее учение о природе», поэтому и предварительный обмен репликами между участниками беседы, и пересказ Сократом Государства, и рассказ Крития о войне жителей Атлантиды с древними Афинами оказываются у него иносказательным повествованием о причинах и устройстве физического космоса. Прокл объясняет такую комментаторскую стратегию тем, что Платон при создании Тимея руководствовался пифагорейским методом обучения, в котором научное изложение предмета предварялось его образным и символическим описанием. Целью такого подхода было «разбудить мысль и очистить взгляд» ученика, то есть приучить его видеть за чувственно воспринимаемыми вещами скрытый в них бестелесный смысл. «Вот и в Тимее, пишет Прокл, сокращенное изложение идеального государственного устройства, предваряющее собой учение о природе, показывает нам творение мира в образах а рассказ о жителях Атлантиды — в символах… Таким образом, учение о природе проходит сквозь весь диалог, хотя и представлено в разных его частях по-разному — в соответствии с различными способами изложения».
Но хотя Тимей и имеет своим предметом всеобщее учение о природе это не значит, что Прокл собирается толковать его исключительно в «физическом» духе, сводя все сказанное Платоном к одним лишь естественным явлениям и процессам. Учение о природе предполагает знание ее причин, а для Прокла подлинными причинами природы являются сверхчувственные божественные сущности, выходящие за рамки физического мира и вещей, подчиняющихся естественной необходимости. Вслед за Платоном он выделяет пять причин чувственно воспринимаемого космоса, две из которых являются вспомогательными, а три — основными. К вспомогательным относятся форма и материя, образующие само тело мира и принадлежащие ему как его неотъемлемые части, а к основным — действующее, прообраз и цель. Последние, создавая физический мир, остаются отдельными от него и продолжают существовать в виде самостоятельных надмирных порядков. «Действующее» — это творящий мир Демиург, «прообраз» — созерцаемая им умопостигаемая парадигма, а «цель» — Благо или Единое, ради которого мир создается. Именно об этих, основных, причинах естественных вещей и учит, по убеждению Прокла, платоновский Тимей, поэтому если определять предмет диалога более точно, то им нужно признать не саму по себе природу, а природу в ее отношении к божеству. Как замечают Г. Таррант и Д. Болтзли, «хотя Тимея, на первый взгляд, составляет учение о природе, в действительности это сочинение теологическое».
А по словам самого Прокла, Тимей приучает нас мыслить физические вещи не только с физической, но и с богословской точки зрения, поскольку природа, которую он изучает, «сама не будучи богом, не лишена божественного характера», зависит от богов и озаряется ими. Вот почему философ в своем Комментарии всегда отдает предпочтение богословскому толкованию платоновского текста, расценивая собственно «физический» способ его интерпретации как первоначальный и сам по себе недостаточный.
rus
eng